История произошла лет 15 назад. Папа проездом был в каком-то городке. К нему подошли цыгане и предложили купить золотую цепочку за 50 долларов. Сторговались до 30. Цепочка в итоге оказалась не золотой, о чем мой папа догадывался изначально… как и 50 долларов которые он им дал тоже были фальшивкой. А вот 20 баксов сдачи были настоящими.
***
Было это несколько лет назад в Москве. Я работал преимущественно из дома и в самый ответственный момент, как это обычно и бывает, комп вырубился и не хотел включаться.
Ехать в какую-то мастерскую времени не было, да и как найти её без интернета?.. Зато в подъезде висели телефоны всяческих служб типа «муж на час» и «починим компьютер быстро».
Звоню. Выезд на дом чуть ли не бесплатно. Может рублей 100. Вскоре приезжает опрятный вежливый молодой человек.
Быстро разбирает комп, проводит диагностику, находит что-то перегоревшее, сообщает мне стоимость — рублей 500-600, я соглашаюсь, он быстро меняет и говорит:
— Что-то у вас тут пыли много. Есть пылесос?
— Конечно есть.
И несу ему обычный домашний пылесос. За 2-3 минуты он удаляет всю пыль из внутренностей компа и собирает его.
Смотрю на него и думаю: «Какой ответственный работник, фиг найдешь где таких — надо ему «на чай» обязательно денег дать». После сборки он оформляет какие-то бумажки, гарантии и протягивает мне:
— С вас 3 600 рублей!
Улыбается и дает квитанцию… Беру её: 600 рублей замена детали, 3 000 рублей чистка компа!!!
Я сначала дар речи потерял. Стою и офигиваю. А он так мило улыбается, что даже заехать ему по физиономии как-то неудобно… Очухался через минуту и говорю ему:
— Тогда с вас 1 400 рублей.
Он такой наивный:
— У вас только купюра в 5 000 рублей?
— Нет, — говорю, — 5 000 рублей — это аренда моего пылесоса — Итого: 5000 — 3600 И вы мне торчите 1600 рублей.
Тут он почему-то улыбаться перестал и 600 рублей ему вполне хватило.
***
Недавно читал книгу Артёма Тарасова, первого советского миллионера, которая так и называется — «Миллионер». Там в том числе о весёлой жизни в девяностых — рэкете, грабежах, убийствах, и прочем. Запомнился такой эпизод: как-то Тарасову бандиты «предъявили» следующую претензию: дескать, тогда-то и тогда-то тебя собирались замочить, но киллер перепутал, и вместо тебя положил совершенно постороннего человека. Как ты, дескать, собираешься это ему компенсировать? Случай позабавил, и я стал припоминать примеры подобной же необычайной наглости из своей собственной жизни. Правда, ничего схожего по масштабу не нашлось, но всё же…
Случай первый: в начале двухтысячных я встречался с девушкой. Жили мы в квартире, доставшейся мне от недавно умершей бабушки. И вдруг девушка решила меня бросить. Это-то бывает, но куда забавнее то, что она тут же попросила меня освободить квартиру — дескать, нашла парня, и хотела бы жить с ним. «А ты поживи у родителей, хорошо?» — добавила, невинно улыбаясь. Я сдержанно отказался. Но это ещё не всё. Вся сцена расставания и проч. происходила в небольшом магазинчике рядом с недавно тогда построенной станцией «Парк Победы». Мы стояли в очереди у кассы, и пока мы беседовали, девушка сняла с витрины карточку оплаты мобильной связи на 50 долларов (помните такие?), и всё также невинно улыбаясь, положила её на конвейерную ленту к моим покупкам… Решила, видать, что раз не прокатило с квартирой, то хоть на карту разведёт — с дурной овцы, дескать, хоть шерсти клок. Естественно, тут я вышел из себя, наговорил много нелестных слов, и вообще, ужасно доволен собой.
Второй случай произошёл лет десять назад. Представьте себе, сижу я перед телевизором, смотрю «Атаку клонов», и вдруг раздаётся страшный грохот, и посреди моего ковра поднимается огромный такой горб. Я чуть было не решил, что это элемент некой дополненной реальности, и сейчас ещё Оби Ван Кеноби из экрана выпрыгнет. Но всё оказалось прозаичнее — сосед снизу делал ремонт и, вешая что-то типа подвесного потолка, переусердствовал со штырём. Недолго думая, я сбегал на кухню, и вбил штырь обратно. Внизу послышался страшный грохот, а через минуту в дверь позвонили. Разъярённый сосед с красной рожей долго орал что-то про то, что я ему повредил потолок, и т.д. Почему-то моё нежелание иметь странный штырь посреди пола показалось ему странной блажью, вроде аристократических капризов французской знати, и мне почти пришлось применять силу. Вражда между нами длилась ещё года три, до его переезда.
Третий случай был где-то три года назад. Как-то у меня потёк радиатор, и я нашёл контору, где можно было бы его заменить. Работа пустячная, но ребята почему-то возились неделю. Особенно странным показалось то, что с меня настойчиво требовали скан паспорта — дескать, его обязательно прилагать к договору. Но удовлетворились и просто адресом. Я даже не стал сообщать настоящее место жительства, назвал какой-то первый пришедший в голову левый адрес — улица Ленина (есть в каждом городе), дом такой-то. И вот как-то сплю я ночью, и вдруг раздаётся звонок. На другом конце провода злым голосом меня спрашивают: где вы сейчас?
— Дома, — отвечаю.
— Где дома? Нет вас дома. Паркуетесь вы во дворе?
— Ну да.
— Что вы мне лапшу на уши вешаете? Не вижу я вас.
— А зачем, что вам нужно? — недоумённо интересуюсь.
Собеседник вместо ответа бросил трубку. Долго этот разговор оставался для меня загадкой, пока где-то через год не поехал я сдавать машину по трейд-ину. Взял вторые ключи, сижу в зале, пока дилер машину проверяет. И вдруг подходит ко мне менеджер: — А вы ключ не теряли от машины?
— Нет, — отвечаю. — А что такое?
— Да вы знаете, у вас в ЭБУ левый ключ какой-то прописан вместо второго основного.
Я начал расспрашивать — так, оказывается, часто делают угонщики, и частенько процедуру эту осуществляют как раз в автосервисах. Тут-то и раскрылась загадка того звонка — угонщик, видать, искал мою машину во дворе, а её не было, тут-то он и решил поинтересоваться у меня, где это я пропадаю.
***
Самая громкая афера в истории СССР
В 2006 году один американский журнал перечислил 10 самых великих аферистов. Забыв упомянуть о Николае Павленко, который на протяжении десяти лет водил вокруг пальца советские правоохранительные органы.
На протяжении 10 лет (с 1942 по 1952 годы) Минобороны СССР, Генштаб, штабы фронтов и военных округов не подозревали о существовании фиктивной воинской части, сформированной преступником-дезертиром. Вернее, не подозревали не о том, что она существует, а о том, что она — не настоящая.
До настоящего времени остается открытым вопрос, как это могло произойти в условиях тотального учета каждого воинского подразделения и, тем более, во время войны, но факт остается фактом.
Некий гражданин Павленко (будущий «полковник» армии) родился в 1908 году, в 1930 году его семью «раскулачили» и сослали в Сибирь, однако он покинул дом за 2 года до этого и избежал преследования.
В 1935 году Павленко объявился в городе Ефремове Тульской области, где оформился бригадиром в дорожно-строительную организацию. Но через некоторое время его задержали по подозрению в регулярных «приписках» и хищении стройматериалов и поместили в СИЗО, откуда он вышел в качестве осведомителя (агента) НКВД.
27 июня 1941 года Павленко, мобилизованный в армию на войну, был назначен помощником начальника инженерной службы 2-го стрелкового корпуса в Западном особом военном округе. В ходе тяжелых боев под Минском стрелковый корпус понес огромные потери и 24 июля 1941 года его остатки были выведены в район Гжатска (г. Гагарин Смоленской области), откуда военнослужащего Павленко перевели в отдел аэродромного строительства штаба формирующейся 1-ой воздушной армии Западного фронта.
Однако, Павленко с предыдущего места службы убыл, а на новое не прибыл и вместе с ним исчезла грузовая машина с водителем Щеголевым.
Спустя некоторое время Павленко и Щеголев появились в г. Калинине (г. Тверь), где встретились со своими знакомыми и Павленко придумал план – создать фиктивную военно-строительную организацию, под ее прикрытием брать государственные подряды и на этом хорошо заработать.
Название для «воинской части» – Управление военного строительства (УВС) – придумал сам Павленко. В те дни «Управление» состояло из нескольких человек, угнанной Павленко и Щеголевым автомашины и пары лошадей с повозками. Затем, Павленко обзавелся поддельной государственной атрибутикой – печатями, штампами и различными бланками. Не составило труда и обмундировать сообщников, которым Павленко «присвоил» офицерские и сержантские звания, а для здания «штаба» приспособили пустующее здание.
Легализация «Управления» в составе Красной армии проходила гладко. Когда Павленко явился в областной военный комиссариат с просьбой направлять на службу в его УВС солдат, выписанных из госпиталя (фронтового эвакопункта), военком согласился и подписал направление. Вскоре в УВС начали появляться солдаты и сержанты, в самом деле проходившие службу в Красной армии. А затем и из военной комендатуры г. Калинина в УВС стали направлять военнослужащих, отставших от своих частей, для прохождения дальнейшей воинской службы.
Первый договор подряда на строительные работы УВС заключило с тем же госпиталем, но это не обошлось без взятки начальнику. Также, удалось получить заказы на выполнение дорожных и строительных работ от гражданских властей разрушенного войной города. Государственные деньги переводились на счет УВС, открытый в местном отделении банка на основании фиктивных документов. Деньги шли на питание рядового состава и денежное довольствие «офицерам», а остальная доля – в карман Павленко и его приближенных.
Ближе к концу 1942 года Павленко все чаще начал задумываться над дальнейшей судьбой «Управления». Он понимал, что не числящейся в списках частей Вооруженных сил СССР военно-строительной «организации» легче затеряться на фронте, чем в тылу. С другой стороны, Павленко не хотелось оказаться в непосредственной близости от переднего края фронта. Но он успешно разрешил возникшую дилемму. Осенью 1942-го, когда был расформирован Калининский фронт, Павленко удалось добиться официального прикрепления УВС (теперь уже в качестве УВР – «Управления военных работ») к 12-му району авиационного базирования (РАБ) – тыловой структуре 3-й воздушной армии. А полевые аэродромы, как известно, устраивались на удалении от линии фронта и постоянно переносились вслед за наступающими наземными войсками.
Павленковцы, чья численность к концу войны уже достигала 300 человек, продвигались вслед за 3-й воздушной армией до Германии. «Управление», обросшее к тому времени большим парком строительной техники и автотранспорта, занималось строительством взлетно-посадочных полос, укрытий для самолетов и блиндажей для летчиков, подъездных дорог. Причем, трудились на совесть, а Павленко качество работы контролировал жестко. Но в деятельности УВР, большую часть которого составляли уголовники и дезертиры, была и другая сторона.
Как позже установит следствие по уголовному делу, на территории Польши и Германии под легендой сбора трофейного оружия павленковцы занимались грабежами. Всего, как удалось установить следствию, у населения было отобрано около 80 лошадей, не менее 50 голов крупного рогатого скота, большое количество свиней, около 20 грузовых и легковых автомашин, до 20 тракторов и автотракторных прицепов, а также большое количество электромоторов, мотоциклов и велосипедов, радиоприемников и аккордеонов, швейных машинок, ковров, охотничьего оружия, муки, сахар и круп. Часть награбленного тут же меняли в соседних районах на золотые украшения и другие ценности.
Когда информация о грабежах начала просачиваться за пределы УВР, Павленко устроил показательный «суд» над тремя мародерами, расстреляв их, однако позже следствие докажет, что грабежи осуществлялись по указанию Павленко.
Павленко (к тому времени уже «полковник» армии) договорился с представителями Управления снабжения Красной Армии и военной комендатуры г. Штутгарт о выделении эшелона из 30 железнодорожных вагонов – якобы для возвращения «личного состава части» со строительной техникой в СССР. На самом деле, в вагоны загрузили целый награбленное, а по пути домой в Польше и Белоруссии имущество распродавали.
Похищенное также использовалось для подкупа должностных лиц, Так, Тульскому облвоенкому передали легковую машину за содействие в размещении «части» в Щекинском районе Тульской области.
В 1946 году Павленко решил «демобилизовать» личный состав и ликвидировать УВР. Он раздал всем подчиненным денежные премии (на счету организации к тому времени накопилось около 3 млн рублей и более полумиллиона Павленко держал наличными), многие получили часть «трофейного» имущества и настоящие правительственные награды.
Как установит следствие, Павленко составил наградные листы почти на всех участников его организации, а начальник района авиационного базирования выхлопотал у вышестоящего командования более двухсот орденов и медалей для аэродромных строителей. Павленко, например, наградили тремя орденами.
К тому времени Павленко уже обзавелся семьей, приобрел в Калинине дом и вернулся в артель «Пландорстрой», где был избран руководителем, но не смог усидеть на месте и в 1948 году решил вернуть УВР к жизни в мирных условиях, однако все разрушила случайность.
Осенью 1952 года в приемную заместителя председателя Совета Министров СССР Клима Ворошилова пришло письмо от некоего Ефременко, который работал на строительном участке «Управления военного строительства № 1». Он жаловался, что руководители собрали деньги на приобретение облигаций государственного займа, но самих облигаций выдали на меньшую сумму. Ворошилов направил письмо для проверки в военную прокуратуру Прикарпатского военного округа и проверка показала, что военно-строительная организация, возглавляемая полковником Павленко Николаем Максимовичем в войсках не числится, о чем следователи и сообщили в Главную военную прокуратуру СССР.
В Главной военной прокуратуре запросили у Минобороны сведения о дислокации и подчиненности военно-строительной части, однако получили ответ, что в штате Вооруженных сил ее нет. Возникло предположение, что на территории приграничного военного округа строится особо секретный военный объект и сделали запрос в Министерство госбезопасности, откуда получили ответ, что никакой строительной организации в МГБ не имеется, а МВД ответило, что гражданин Павленко Николай Максимович числится в розыске по подозрению в хищении в 1948 году из кассы калининской артели «Пландорстрой» 339 тысяч 326 рублей.
После допроса рабочих и служащих львовского «строительного участка УВС-1» и выемки всех документов была установлена дислокация «штаба» фиктивной воинской части – Кишинев, а затем и строительных участков на Украине, в Молдавии, Белоруссии, Литве, Латвии и Эстонии. «Штаб» в Кишиневе ничем не отличался от штабов воинских частей Вооруженных сил — ворота с красными звездами, несение караульной службы, пост № 1 у «знамени части», проведение по распорядку дня боевой подготовки и политзанятий. В ходе обыска изъяты 9 автоматов, 21 карабин, 3 ручных пулемета, 19 пистолетов и револьверов, 5 гранат и более 3000 патронов, 13 круглых печатей и штампов, множество фальшивых паспортов, служебных удостоверений, бланков.
Всего в течение ноября 1952 года по всей стране были задержаны более 300 человек, из них около 50 «офицеров», «сержантов» и «рядовых», а самого Павленко арестовали 23 ноября.
При обыске в кабинете Павленко нашли новенькие погоны генерал-майора, это звание он намеревался «получить» в ближайшее время.
Парк УВС насчитывал 32 автомобиля, 6 тракторов, 2 экскаватора. Уголовное дело начало пополняться материалами с грифом «Совершенно секретно», в которых перечислялись десятки предприятий и организаций, вступивших в хозяйственные отношения со строительными участками УВС-1. Среди них – тресты «Львовуголь» и «Западшахтострой», Золочевское шахтоуправление министерства угольной промышленности Украины, СМУ-2 треста «Белхладстрой» министерства мясной и молочной промышленности Белоруссси, Кишиневский винзавод «Гратиешты», Тираспольский винзавод, УНР-193 министерства строительства предприятий машиностроения и многие другие заказчики.
Установлено, что в общей сложности преступниками за период с 1948 по 1952 год было заключено с государственными учреждениями и ведомствами 64 договора на общую сумму более 38 миллионов рублей. Счета УВС-1 были открыты в 21-м отделении Государственного банка СССР, через которые были обналичены более 25 млн рублей. Большая часть этих денег осела в карманах Павленко.
Расследование также установило, что на территории Молдавской ССР группа Павленко привлекла к своей деятельности министра пищевой промышленности и его заместителей, первого секретаря Тираспольского горкома партии, секретаря Бельцкого горкома (их дела были рассмотрены на заседании компартии Молдавии — заместители министра были уволены, партийные функционеры отделались выговорами). Среди тех, кто был втянут в преступную деятельность, также фигурируют представители Минобороны, МВД, военные комиссары и военпреды, чиновники банковских учреждений и командиры воинских частей.
Следствие по совершенно секретному уголовному делу № 0098-53 велось в течении 2 лет, судебное разбирательство заняло 5 месяцев, а оглашение приговора длилось несколько недель и завершилось 4 апреля 1955 года.
Павленко по совокупности совершенных преступлений был приговорен к высшей мере наказания – расстрелу, с конфискацией имущества. Остальные подсудимые были приговорены к лишению свободы на сроки от 5 до 20 лет с поражением в правах и конфискацией имущества. Работники, не посвященные в истинную подоплеку УВС, уголовному преследованию не подвергались.
